|
Широкому зрителю Елизавета Боярская известна по фильмам
«Колчак», «Контрибуция», «Анна Каренина», театралы знают ее
по спектаклям Санкт-Петербургского Малого драмтеатра Театра
Европы, Московского ТЮЗа и других сцен. В конце октября на
канале НТВ начался показ сериала «Ворона» с участием актрисы.
В рамках II Биеннале театрального искусства Елизавета
Боярская поделилась опытом работы в театре и кино, дав
мастер-класс в Театральном музее имени А.А.Бахрушина
Сыграть Анну Каренину
Некоторые режиссеры считают, что невозможно сыграть тяжелую
роль, если ты выросла не в детдоме, или сама не надломлена и
не обижена. А я скажу можно, дело не в биографии, а во
внутреннем отношении к материалу, в понимании психики
героини. Во мне каждая история рождает сложные чувства: я не
была в этих обстоятельствах, но я могу вживить их в себя и
максимально точно прийти в точку отчаяния и боли. Вот почему
девочки, выросшие в относительно благополучных семьях, выходя
на сцену, могут играть деревенских баб, которые, не
разгибаясь, пахали и сеяли, как это делаем мы в легендарном
спектакле по Федору Абрамову «Братья и сестры».
Обстоятельства могут быть самые разные, как с Катериной
Львовной в лесковской истории или с Анной Карениной, с
которой у меня был внутренний конфликт именно как с женщиной.
Я хорошо понимала, что мне нужно было в себе раздразнить,
чтобы стать ею, и самой поверить, что могу так поступить.
Знала, до какого состояния нужно себя довести, чтобы каждое
действие Анны было оправданно, хотя, на самом деле, для меня
не было оправданно ни одно, особенно на краю перед гибелью. Я
бы никогда так не поступила, но мне нужно было оправдать
героиню, и я делала все для того, чтобы эта история вошла в
меня настолько органично, насколько возможно.
Конечно, при этом очень важно внутреннее и внешнее
пространство, которое выстраивает режиссер. На сегодняшний
день роль, которой я более всего удовлетворена, поскольку
сделала в ней все, что было намечено с режиссером и
партнером, это Анна Каренина.
Колчак и Анна Тимирёва
Мне было 20 лет, когда я снималась в фильме «Колчак», и,
конечно, была очарована фантастической историей любви
Александра Васильевича и Анны Васильевны Тимирёвой. Наверное,
и сейчас встречается такая степень чувств и яркость их
проявления, но в целом романтика во взаимоотношениях
утрачена. А здесь наблюдаем историю любви бесконечно
уважающих друг друга людей. Совсем другой уровень отношений,
и нам хотелось, чтобы они были поняты и приняты зрителем.
Поэтому сценарий был сформирован на самых ярких моментах их
встреч.
Более всего меня вдохновила история их переписки,
опубликованная в книге «Милая химера в адмиральской
форме&» - так Анна Васильевна называла Колчака. В письмах
столько поэзии, они же, действительно, до последнего вздоха
говорили друг с другом на «Вы». Один этот факт делал их
отношения уникальными. Не могло не волновать меня и то, что
касалось исторического контекста, все-таки моим дипломным
спектаклем был «Жизнь и судьба» по роману Василия Гроссмана.
Сериал «Ворона»
Случилось так, что Валерий Тодоровский предложил сценарий
этого сериала в тот момент, когда после картин «Контрибуция»
Сергея Снежкина и «Анна Каренина» Карена Шахназарова мне
захотелось сменить эпоху. Сценарий написали дебютанты Ольга
Ангелова и Евгений Сосницкий. Детективная история, в которой
мне предложили роль следователя. Как актрисе, которой
довелось играть интересные роли, мне, конечно, был важен
характер, а там он прописан здорово. Сложный, многогранный,
противоречивый, отчасти
неприятный, и все это от одиночества и уязвимости. То есть,
привлекла драматургия самой героини, а то ведь как бывает -
интересный сюжет, но плоская роль или наоборот - интересная
героиня, но прост сюжет. Здорово, когда совпадает, тут
совпало.
Как репетирует Лев Додин
В нашем Малом драматическом театре третий год репетируем
«Братьев Карамазовых», точнее, три года изучали роман,
погружаясь в его проблемы, и только в этом сезоне приступили
к репетициям. На первом этапе делали этюды по роману и
совершили все возможные ошибки при постановке этой вещи,
прошли по главным штампам и кроеным-перекроенным лекалам. Лев
Абрамович пытался сдвинуть нас с закоренелых представлений о
том, как «надо» ставить Достоевского. Самое страшное, говорил
он, когда речь идет о персонажах Федора Михайловича, брать
однозначную краску. Поэтому, когда девочки вдруг надели
длинные юбки, сделали прически аля19 век и стали играть
эпоху, все сразу превратилось в статуарность. И наш режиссер
сказал «Не надо, я хочу видеть вас сегодняшних, вы же тоже
обо всем этом думаете, просто сейчас все стало жестче». И мы
стали играть в джинсах и футболках, совсем убрали налет
«достоевщины», шли от себя, пытаясь соотнести события с
сегодняшним временем. Очень сильно отдалялись от
Достоевского, потом возвращались, и сейчас, когда находим
наконец векторы, по которым будет строиться спектакль, мы
хорошо понимаем все связи между героями романа. И точно
знаем, что Достоевский - не про какие-то изыски, это глубокое
рассуждение о жизни, о сосуществовании людей, о сегодняшнем
дне. Это главное, о чем будем говорить. В спектакле заняты
все молодые артисты - 20 человек, и каждый день, с четырех до
полдвенадцатого ночи мы сидим и грызем гранит классика.
«Братья и сестры». 2015
Наш театр сложно представить без этого спектакля, это, если
не талисман, то основа Малого драматического. И когда у Льва
Абрамовича возникла идея
сделать новую редакцию, речь шла не о вводах, а о том, чтобы
сочинить спектакль заново. Но с той же инсценировкой,
сценографией, мизансценами, просто вдохнуть в него наше
сегодняшнее отношение к этому материалу. И поехали мы в село
Веркола Архангельской области - на родину Федора Абрамова.
Эти пять дней называю лучшими в своей жизни - плацкартом до
Архангельска, автобусом до Верколы, где нас хлебом-солью и
русскими частушками встречал фольклорный ансамбль. Жили в
деревянном доме, человек по шесть в комнате. Разговаривали с
жителями Верколы, где было много пожилых людей, настоящих
персонажей Абрамова, заставших праздник Победы. Они помнили,
сколько человек ушло на войну, и сколько - вернулось& Мы
изучали особенности северного говора, который звучит в нашем
спектакле. Мальчики ездили на лесоповал, девочки ходили
косить. За три часа косьбе, конечно, не научишься, но
приблизиться к тому, что чувствовали наши героини, которые
изо дня в день во время войны занимались мужской работой, мы
смогли. И смысл реплики Анфисы «Мы здесь тоже фронт держали,
работали на износ» стал всем куда понятнее.
А в соседней деревне в одной старушке, с лицом, сморщенным,
как печеное яблочко, но необыкновенно активной, я увидела
свою Варвару. Если бы она не утопилась от неразделенной любви
с Михаилом Пряслиным, в старости была бы точно такой. Когда
мы ее спрашивали, как себя чувствует, она отмахивалась
«А-а-а, все молюсь, чтобы смерти зубы свои оскалить!..» Нам
устраивали экскурсии по домам, и в одном мы пекли шанежки в
настоящей русской печи. При этом постоянно прикидывали, кто
из персонажей в каком доме мог жить, сколько времени
понадобилось бы Мишке, чтобы пробраться в дом к Варваре,
какой могла быть их первая сцена на Пинеге. Выверяли все
расстояния.
В Верколу, где есть Музей Абрамова, приезжают туристы, и
перед отъездом мы выступили перед всеми с небольшим
концертом. А жительницы села сами поют в самодеятельности, и
на банкете, когда все немножко
расслабились, они спели нам фантастические частушки с
нецензурной лексикой. Прорвалась этакая удаль деревенская,
естественность, свобода. Целая культура была в этом. Мы едва
успевали на диктофоны записывать... Они пожелали нам удачи,
обещали приехать на спектакли в Петербург и Архангельск. А
когда мы вышли на улицу, нас ожидало еще одно чудо - северное
сияние во все небо. Спектакль «Братья и сестры» идет шесть
часов, играть его - для нас счастье.
Экспедиции Додина
Когда работали над дипломным спектаклем «Жизнь и судьба»,
ездили в экспедицию в Норильск. Смотрели заброшенные бараки в
местах гулагов, остовы лагерей, были на причале, куда
прибывали баржи с заключенными. Мальчики ходили в действующую
тюрьму. Трудно было представить, что в этом холоде, при таком
пронизывающем ветре человек мог работать в течение многих
часов& Также мы ездили в Польшу, в Освенцим. Страшное
место. Зная, что Гроссман проводил параллели между советскими
и немецкими лагерями, в бараках пытались прикидывать, как
могла выглядеть та или иная сцена. Сейчас мне, наверное, было
бы легче пережить такие погружения, а тогда это потрясло. Мы
ничего не знали про это, вряд ли в 16 лет по доброй воле
откроешь книгу Гроссмана, Шаламова или Солженицына. За время
экспедиции повзрослели, юношеская романтика быстро слетела с
нас.
Гинкас. Кулябин. Богомолов
Несмотря на то, что творчески я соткана из заповедей и
философии Льва Додина, мне бывает интересно оказаться в
другой среде. В Московском ТЮЗе в спектакле Камы Гинкаса
«Леди Макбет Мценского уезда» играю Катерину Львовну. Школы
немножко схожи, но встроиться в эту систему репетиций было
сложно: разная режиссура. На самом деле, артисту важно
услышать режиссера, сказать «спасибо» и дальше действовать
самому. Но поскольку по натуре отличница, я долго добивалась
от Камы Мироновича,
как делать роль, и когда поняла, стала получать удовольствие
от репетиций. Текст покатился, всем стало интересно. Процесс
пошел совершенно осознанно. В спектакле «Иванов» Тимофея
Кулябина в Театре Наций играю Шурочку. Молодой режиссер,
темпоритм, темперамент, правила все другое, тоже пришлось
подстраиваться.
С Константином Богомоловым мы в дружеских отношениях.
Смотрела у него «Чайку» в первой редакции, «Идеального мужа»
и «Братьев Карамазовых». Слышала хорошие отзывы о спектакле
«Слава» в БДТ. Помню, интересные вещи рассказывал про
«Братьев Карамазовых». Когда я вижу, что режиссер отходит от
классического оригинала ради эпатажа, гонится за формой ради
формы, мне это неинтересно. Но если он так увидел
произведение через призму сегодняшнего взгляда на
действительность, то да. Интересно было бы сейчас
пересмотреть «Карамазовых»: глобус в моей голове капитально
бы расшатался, совсем иное восприятие. Но тем прекраснее
классика, что может быть рассказана в разных жанрах и стилях.
И точностью мысли всегда бить в одно и то же место в сердцах
зрителей
Мне было интересно поработать с режиссерами разных поколений,
но творческая жадность должна проявляться в разумных
пределах. И как же приятно после экспериментов возвращаться в
свой театр, как в свой дом, где можно испить чашу чистой
воды, которая ободрит и напитает тебя.
Как стать артисткой
В нашей семье я 12-я актриса, а мой супруг Максим Матвеев
13-й. Наверное это было предначертано, но ни в 6, ни в 15 лет
об актерстве не помышляла. При этом была всегда натурой
сентиментальной, на спектаклях плакала и смеялась. Кино меня
вдохновляло, а в 12-15 лет перечитывала «Онегина»,
представляя себя Татьяной. То есть, юношеский романтизм,
который был вынесен из театрально-литературного мира, все же
зиждился в моей голове. При этом я была закомплексованным
ребенком, отказывалась читать гостям стихи и в 5 лет, когда
меня утвердили на роль в итальянской картине, не поехала
сниматься в Рим. Наверное, сказывались впечатления от общения
с отцом, с которым невозможно было пройти по улице, у него
был пик популярности.
Но, кажется, в 2012 году я попала на открытие учебной сцены в
театральном институте и впервые увидела студентов бледных,
отрешенных людей. «Какие они чистые, одухотворенные, как
верят в то, что делают!..» - они мне так понравились, что я
захотела стать одной из них. Оказали влияние и спектакли
Бутусова «Калигула» и «В ожидании Годо» в Театре Ленсовета -
с Хабенским, Пореченковым, Трухиным, Сидоровым. «Какое
счастье заниматься актерской профессией, - думала я, - ты
можешь воздействовать на людей, все в твоей власти!» И
сказала родителям, что поступаю в театральный. Меня не
отговаривали, но о профессии наговорили столько, что можно
было и не пробовать.
Поступать я решила к мастеру, у которого учился папа,
поскольку, к стыду своему, не знала, кто такой Додин. Потом
поняла, что все абитуриенты идут именно к нему, посмотрела
его спектакли и потихоньку начала осознавать масштаб
личности. Попробовала поступить, и, собственно, так случилось
наше знакомство с Львом Абрамовичем, продолжающееся по сей
день. И в своей театральной судьбе я уверена гораздо больше,
чем в кинокарьере: в половине фильмов можно было и не
сниматься, но кто бы убедил в этом юное существо?.. Хотя и в
кино у меня есть работы, которые люблю.
Лиза и Максим
Зрители все время спрашивают, почему у нас с Максимом нет
общих спектаклей. Дело в том, что мы оба очень серьезно
относимся к профессии, и у Максима, и у меня прекрасные роли
в кино и театре, но когда мы вместе, несмотря на то, что
совершенно не публичные люди, нас воспринимают как медийную
пару. И, на наш взгляд, сыграй мы спектакль, его бы неверно
восприняли. Хотя я была бы рада режиссеру, который стер бы с
нас клише, какая мы благополучная пара, и поставил в
некомфортные условия в неожиданной пьесе. Чтобы у зрителей ни
на секунду не возникали дурацкие мысли, когда думают не про
то, как актеры существуют на сцене, а, например, как они
путешествуют. Максим - очень талантливый артист,
трудолюбивый, въедливый, подробный, серьезное партнерство с
ним ощутила еще в картине «Не скажу», а работать в «Анне
Карениной» для нас было счастьем. Мы оба одержимы по части
разбора ролей, видели бы вы нас, когда мы готовились к
съемкам роман, сценарий, дневники Толстого, всевозможные
статьи сотворчество было упоительным. Думаю, и на сцене мы
могли бы интересно
работать.
Нина Катаева
&nbs
|
